Девочка приходила к сказочнику и сразу же забиралась к нему на колени. Это было не так уж просто, она преодолевала препятствие, словно горную кручу, цепляясь ручонками за складки одежды сказочника. Тот наблюдал за ней с улыбкой и никогда не пытался помочь ей. Достаточно взглянуть на упрямо закушенную губу девочки, когда она карабкается наверх, чтобы понять, что она скорее умрет, чем позволит помочь себе. Не успев отдышаться, девочка требовала сказок. В сущности, сказки они сочиняли вместе. Сказочник говорил первое, что приходило ему в голову, и слова сами собой складывались в предложения, а те соединялись в рассказ. Когда девочке что-нибудь не нравилось, она без зазрения совести перебивала его и исправляла неполадки. "Нет! Все было не так, они сначала нашли клад, а потом встретили принцессу", - говорила она, и сказочнику приходилось подчиняться. А едва кончались новые сказки, девочка, не давая сказочнику перевести дух, требовала рассказать те, которые слышала раньше. Здесь она точно также перебивала, если сказочник отступал от знакомого ей варианта, забыв порядок событий или имена персонажей. Эта девочка терпеть не могла, когда что-нибудь менялось. А потом, если никому из них не надо было спешить, они пили чай с пирожными или без пирожных. С пирожными было лучше, потому что про них тоже можно было придумывать сказки.

Но однажды, когда они только приступили к старым сказкам, и до чая было еще далеко, за девочкой пришла ее мама.

- Пора домой, дорогая, - сказала она. - Сегодня к нам придет тетя Марта, и тебе надо надеть новое платье и причесаться. И потом, нельзя же вечно докучать господину сказочнику. Он так много работает, а ты ему мешаешь!

Девочка хотела было закапризничать, но вопросительно взглянула на сказочника. Он смотрел на нее ласково и спокойно, и она послушно слезла с его колен, попрощалась и пошла к дверям. Уже на пороге она обернулась на прощание, но сказочник уже подбрасывал дрова в камин. Ему вдруг стало холодно.

Больше она не пришла. Сначала сказочник думал, что ее не пускают к нему за какую-то провинность, такое случалось и раньше. Потом он решил, что что-нибудь случилось. Но прошло лето, наступила дождливая осень, а девочка так и не появилась в его домике. Потом настали короткие теплые дни бабьего лета с ясным солнышком, золотившем верхушки деревьев. В один из таких дней сказочник не выдержал. Он сам отправился в гости к девочке.

Его встретила девочкина мама, которая очень удивилась необычному гостю. Она любезно пригласила его в гостиную и предложила подать чай. Сказочник покачал головой.

- Благодарю вас, сударыня, - сказал он. - Я только хотел узнать, как поживает моя милая приятельница, ваша дочь. Она дома? Могу я повидать ее?

- Нет, господин сказочник, сейчас ее нет. Она теперь ходит в школу и очень устает, у нее ведь такое хрупкое здоровье. Но, если вы так хотите ее видеть, в один из ближайших дней она непременно к вам заглянет. Я сама прослежу за этим, так что вы можете не волноваться.

Признаться, сказочник был немного удивлен. По словам почтенной дамы выходило, что девочку придется просить навестить его, словно какого-нибудь нудного больного старика. В прежние времена все было иначе. Но может быть, ее мама ошибается, и малышка, как всегда, прибежит с радостной улыбкой? Заберется к нему на колени и потребует сказок, а потом они будут пить чай с пирожными? Но, несмотря на эти утешительные мысли, на душе у сказочника было тяжело. Конечно, он сам пошел в лавку и выбрал самые свежие пирожные со сливками и фруктами, надеясь, что девочке они понравятся. Но он знал, что раньше она приходила совсем не ради пирожных.

Итак, однажды вечером девочка пришла. О да, она сильно изменилась! Она не вбежала вприпрыжку, хлопнув входной дверью, как всегда делала раньше. Она постучалась, прежде чем войти, а переступив порог и поздоровавшись, сделала книксен, которому ее научили на последнем уроке хороших манер. Книксены удавались ей хорошо, и мама гордилась этим. Волосы ее, прежде растрепанные беспорядочной гривкой, были аккуратно заплетены в две косички и схвачены белым бантом. Вообще, выглядела она старательной и опрятной, очень рассудительной крошкой, которая много думает о пряжках на туфельках и чистоте своих ногтей. Она вежливо улыбнулась и сказала, что очень любезно со стороны господина сказочника пригласить ее в гости.

Честно говоря, сказочнику стало не по себе. Он был не совсем уверен, та ли девочка пришла к нему, которую он знал, слишком уж она изменилась. Он неуверенно предложил ей сесть в кресло, она подчинилась со всей непринужденностью. Сказочник спросил, почему она перестала навещать его. Девочка рассказала, что ходит в школу, а, кроме того, берет уроки музыки и танцев. Времени у нее действительно не оставалось.

- Тебе нравится учиться в школе? - спросил сказочник.

- Не очень- - ответила девочка. - Но что делать, должна же я получить образование. Школа полезна, - и она вздохнула, совсем как ее мама.

- Хочешь, я расскажу тебе новые сказки? Их так много накопилось с тех пор, что мы не виделись.

- Да, пожалуйста.

Сказочник начал рассказывать чудесную сказку про подводную принцессу, которая нашла дудочку лесного эльфа. Девочка сидела смирно, время от времени мило моргала своими большими голубыми глазами и ни разу не перебила. Рассказчик увлекся и перешел к следующей сказке, но тут девочка вдруг зевнула. Сказка оборвалась на полуслове, в комнате было так тихо, что отчетливо стало слышно тиканье больших старинных часов.

- Тебе, наверное, уже пора домой, - сказочник скорее подтвердил уже известное ему, чем задал вопрос.

- Да, благодарю вас. Было очень интересно, но у меня еще масса дел, я не выполнила задания по грамматике.

Не имело смысла предлагать ей чаю. Девочка вежливо попрощалась и ушла. На этот раз она даже не обернулась.

Сказочник задумчиво раскачивался в кресле.

- Это происходит каждый раз, неужели ничего нельзя сделать? В этих школах их быстро выучивают быть взрослыми, и некому научить их оставаться детьми. Я понимаю, это действительно трудно. Но для чего тогда я? О, я мог бы, если бы виделся с ней по-прежнему! Но каждый раз оказывается, что я просто старый дурак, набитый никому не нужным хламом. Возможно, так и есть. Бог мой, разве, кроме меня никто не видит, какие у нее пустые глаза? Это же страшно. Если ребенок простудится, его хватают в охапку и несут к врачу. Но им невдомек, что ребенок с пустыми глазами болен куда серьезнее.

Бедный сказочник вздохнул и вышел, чтобы принести из сарая свежую вязанку дров. В комнате не осталось никого, и тишину нарушало лишь мерное тиканье часов. Они никогда ничему не удивлялись.