-Эй, говорю, - народ! Вы откуда здесь взялись?
Тут одна я отрывается от книжки и говорит:
-Оттуда же, откуда и ты.

И опять в книжку уткнулась, как будто меня здесь нет. Я им говорю: “Это моя комната, нечего вам тут делать, а ну брысь отсюда”, а они как все разом заорут, да еще возмущенно так: “А ты кто такая?” Твой, мол, номер шестнадцатый, а праздник восьмое марта. Ну, я с постели вскакиваю и начинаю их всех выгонять. И тут-то чердак у меня со свистом ползет, потому что как их можно выгнать, когда они - это я? Это мне, значит, надо вместе с ними выметаться, а куда же я пойду? Да и смысла в этом нет никакого. А первая я тем временем досмотрела свою стрелялку и стала какую-то другую лабуду смотреть. На экране лицо героини крупным планом, по нему слезы текут вместе с тушью, она всхлипывает так судорожно, как будто на нее икота напала. Первая я фыркает презрительно, но смотрит. Вторая я нашла наконец то, что искала в шкафу, надела и стала отпихивать третью я от зеркала. Та брыкается и кричит, что она еще один глаз не докрасила. А та, которая с книжкой, засыпать начала. Дурдом какой-то. Ну, думаю, что делать? Никак их не заставить делать что надо. Я воздуху побольше в легкие набираю и кричу первое, что в голову пришло: “Стой, стрелять буду!” Смотрю, а у меня в руке пистолет. Откуда взялся, неизвестно. Все эти я на меня ноль внимания, будто так и надо. Стою, значит, с пистолетом, и думаю - в кого стрелять? Много меня, и все одинаковые. Одну убьешь - шуму много, а толку мало. Дилемма, блин...